Два танкиста из будущего. Ради жизни на земле - Страница 42

Ну, вот, накаркал. Антон телефонограмму приволок: «Срочно прибыть в штаб фронта». В Сталинград значит. Интересно, зачем. Хотя вырисовывается одна идейка — если Андрей тоже приедет, значит, предки нас раскусили. Черт, а ведь, судя по всему, наступление начнется буквально через несколько дней, уже и запасы практически все подвезены, сильно недостает только стодвадцатимиллиметровых мин да патронов к ДШК и ПТР. Но это и понятно, потеря Харькова все же сказывается. Что же, придется все Махрову передавать. Как-то он с бригадой справится? Хотя, может, рано я панику поднял. Ну, прокачусь до Сталинграда и обратно, а там и в наступление. «Рыжий» вон опять застоялся, пора бы и повоевать.

Нет, ну точно что-то не так идет. Мурка от меня не отходит, мяучит и мяучит как заведенная да когтями за форму цепляется. Взять, что ли, с собой? А ладно, возьму:

— Антон, приспособь-ка Муркину корзинку в машину, да в хозвзводе возьми для нее поесть на денек.

Так, пока машину готовят да Антон собирается, у «Рыжего» спокойно посижу. Сроднились мы с ним. Иногда мне кажется, что он живой. Странно, в прежней жизни никогда к танкам так не привязывался. Может, потому, что менял их один за другим?

Ну все, пора. Едем до станицы, а там нас самолетик ждет. У-2 транспортный. Почти лимузин, на трех пассажиров, так что мы с Антоном и Муркой вообще с комфортом поместились. Ну что, полетели? Эх, Мурка, ты же танкист, чего ж так испугалась-то? Ладно, хоть не меня или Антона, а свою корзину обоссала. Ну, кошатина, ты даешь…

Честно говоря, я бы лучше на «Рыжем» по пересеченной местности на полной скорости проехался, чем на этой летающей этажерке. Растрясло как ни разу в жизни. А уж воздушные ямы — это ощущение, не передаваемое даже «большим боцманским загибом». Хорошо, летели не слишком долго, всего-то часа два, и ни одного немецкого самолета не встретилось. Если бы летчик еще и маневрировать начал, я бы точно не выдержал, да и Антон тоже. Он и так весь полет бледный сидел.

Прилетели мы к Сталинграду уже ближе к вечеру и приземлились где-то на окраине. Нас уже машина ждала, ага. Причем не обычная «эмка», а трофейный «хорьх». Генеральская, блин, машина. С чего бы? Или просто меня уже всякая мелочь беспокоить начинает? Ладно, сопровождающий один, обычный армейский сержант, похоже. Да и водитель ничем не выделяется. Ладно, поехали.

Так, вот и штаб, благо я тут уже раз бывал, здание знакомое. Хм, вроде все спокойно. Тэк-с, а Мурку с Антоном куда? Ага, сержант проведет. Ладно, пошел.

Вхожу в ярко освещенный, прямо-таки сияющий светом коридор и после сумрака на улице невольно зажмуриваю глаза. И тут же меня мягко, но цепко хватают несколько человек, выдергивают из кобуры ТТ, а из кармана — «Вальтер» ППК. Так… вот и допрыгался. Стою спокойно, стараясь не спровоцировать оперативников на жесткие меры. А ведь угадали, черти, что я на своих сразу не кинусь, мелькает в голове мысль.

Все-таки нас раскрыли. Интересно, куда нас теперь? На Лубянку, на какую-нибудь закрытую дачу или прямо, ха-ха, к товарищу Сталину, а тот нас расспрашивать станет, как ему «обустроить Россию».

Меня легонько подталкивают — ведут по коридору куда-то в глубь здания. Наконец-то мои глаза адаптировались к освещению, и я узнаю в одном из арестовавших меня лейтенанта Кактусова. Интересно, интересно. Получается, что нас ведут давно? А почему тогда раньше не задержали? Стоп, стоп. А ведь у нас наступление под Сталинградом как раз девятнадцатого началось. Может, и здесь так же? Тогда, если нас вели, то как раз, получается, вовремя арестовывают, чтобы командный состав до наступления сменить.

Тэк-с, вот и комнатка. На окнах решетки, что-то за ширмой спрятано. И три стула. Для меня и Андрея? Похоже. Ага, вот и Андрея привели.

16 ноября 1942 г. Сталинград. Штаб Юго-Западного фронта

Андрей, прибывший по вызову в штаб армии, вошел в гостеприимно распахнутую незнакомым посыльным по штабу дверь. Ленг, хитрюга, успел прошмыгнуть в тепло мимо его ног и уже стоял в коридоре, внимательно принюхиваясь и присматриваясь к обстановке. Похоже, он тоже что-то чувствовал, как и Андрей, чья интуиция прямо-таки выла об опасности пожарной сиреной. Но в коридорах штаба внешне все выглядело как обычно, то есть как пожар в борделе во время наводнения. Сновал разнообразный штабной люд, из открытых дверей доносился стрекот пишущих машинок, прямо напротив входа, у окошка дежурного по штабу, приветливо улыбался знакомый по прошлым визитам посыльный. Мысленно нажав на кнопку «Отбой тревоги», Андрей попытался успокоиться.

— Собаку, как всегда, оставите в дежурке, товарищ генерал-майор? — спросил посыльный.

— Да, конечно, — ответил Мельниченко. Они прошли к дежурке, где в небольшой комнатке, до революции, видимо, бывшей чем-то вроде привратницкой, Ленг, как обычно, устроился на заранее приготовленном адъютантом коврике, дожидаясь возвращения хозяина. Но, в отличие от обычного ритуала, он постоянно пытался пройти вместе с Андреем и остался неохотно, только после категорической команды.

Андрей с адъютантом успели зайти за угол коридора, ведущего к залу для совещаний, когда все внезапно изменилось. Видимый отрезок коридора был пуст, а сзади и сбоку внезапно появились несколько особистов с расстегнутыми кобурами. Характерные плавно-текучие движения и явная готовность к применению оружия, сразу замеченные Мельниченко, подсказывали, что это профессионалы высокого класса. «Чистильщики-волкодавы», — подумал Андрей, вспомнив одну из любимых своих книг о войне.

— Прошу сдать оружие и следовать за нами, — сказал один из них со знаками различия лейтенанта ГБ.